Человек живет без мозга

Обычный человек руководствуется эмоциями, чувствами, инстинктами. Если бы человек руководствовался мозгом, то он бросил бы всё и занялся продлением жизни - давно создал бы эликсир молодости (или научно доказал, что это невозможно). Но человек находит "более важные дела", ему некогда заниматься "ерундой" - это экспериментальный факт - не занимается человек созданием эликсира молодости, противится долголетию, кочевряжится, торгуется: "а сколько мне заплатят, если я соглашусь съесть это ваше молодильное яблоко".

Далее следует обзорная статья об этой безмозговой особенности человека - на примере отторжения идеи бессмертия тела - как он живет без мозга, как он руководствуется эмоциями, чувствами, инстинктами.

Статья "Иммортофобность культуры"

Аннотация

Для отторжения идеи бессмертия тела предложен термин — иммортофобность. Представлены примеры иммортофобности. Предложено рациональное объяснение иммортофобности, как дуальной части личностного разрешения психической проблемы смерти: примирение со смертью тела и отторжение бессмертия тела в личностной картине мира обязаны происходить одномоментно. Сделан вывод о неотъемлемости иммортофобности от культуры — точно на тех же основаниях, на которых смерть неотъемлема от культуры. Замечено, что иммортофобность является примером влияния культуры на актуальность научных исследований и на определение направления государственной деятельности. Показаны маргинальные идеологии, ставящие целью борьбу с иммортофобностью в культуре. Идеологии разделены на два типа — по отношению к обществу и культуре — один тип характеризуется борьбой исключительно с иммортофобностью при бережном отношении к культуре и обществу в целом (иммортализм), второй тип характеризуется борьбой со всей культурой и обществом путем отрицания и искажения существующих культурных норм и создания субкультуры (баторизм). Предложено использовать риторический опыт маргинальных идеологий в качестве материала для изучения особенностей культуры, общества, личности. Замечено, что опыт сконцентрирован в художественной литературе.

Текст статьи

Если учесть очевидный факт, что жизнь является ценностью, то отказ от продления собственной жизни и порицание энтузиастов создания технологии омоложения организма — представляются непоследовательными. Однако можно видеть многочисленные примеры отрицания идеи радикального продления жизни (до трехсот лет), омоложения, оцифровки сознания или воскрешения.

Цель статьи состоит в разностороннем изучении феномена «иммортофобности» — придании негативной коннотации тому, что далее будет условно называться «бессмертием тела», в осмыслении иммортофобности и порожденных ею конкретных форм маргинальных идеологий, заявляющих ценность «бессмертия тела».

Под «бессмертием тела» будет пониматься представление, идея или образ из совокупности фантазий, где неустранимые причины смерти зачисляются в разряд устранимых: анабиоз и криоконсервация (замедление или остановка жизненных процессов), замедление, остановка, откат или обращение вспять процесса старения, панацея (как излечение от всех болезней и полное восстановление живого тела), протезирование мозга, возможность переноса сознания в другое тело в том числе и небиологической или телесно-коллективной природы, повышение выживаемости тела (невосприимчивость к ядам, возможность жить без воздуха и возможность питаться светом, космической пылью, серной кислотой и т.п. возможность выдерживать огромные температуры и давления — чтобы без последствий для организма испытывать удары о землю с любой высоты, погружаться на дно океана, в Солнце, жить в космосе или на планетах непригодных для биологической жизни, чтобы тело, поврежденное механически, восстанавливать посредством мгновенной чудо-регенерации, и в конце концов, абсолютная неуязвимость, в том числе и с возможностью отключения неуязвимости с целью изменить тело или с целью покончить с собой, на случай, если, например, человек устал жить), увеличение возможностей тела напрямую не связанных в выживанием, но способствующих выживанию и улучшению качества жизни (суперсила, полет, телесная гибкость и пластичность, телепатия, телекинез, телепортация и т.д.), восстановление мертвого тела из частей тела, из праха, из информации, из метафизической субстанции — с последующим оживлением (или воскрешением) и т.д. Реализацию любой фантазии из этой совокупности принято расценивать или как само бессмертие, или как то, что с очевидностью приводит к бессмертию.

Так например, академик В.П. Скулачев (21.02.1935 — 5.02.2023), доктор биологических наук, создавший вещество, удаляющее из клеток организма вредные свободные радикалы, концентрация которых растет с возрастом, говорит в «телепередачах Познера» [1, 2], что его работу по замедлению старения затрудняет отсутствие государственного финансирования (нет оборудования и специалистов), и кроме того, он оказывается вынужден защищаться от странных обвинений (которые ему адресует ведущий передачи В.В. Познер от имени зрителей) в том, что он якобы создает нечто неэтичное и вредное для общества — например, будто вещество Скулачева может привести к перенаселению планеты — Скулачев отвечает, что даже если он полностью остановит старение (о чем речь пока не идет, так как созданное вещество не останавливает старение), то смерть не исчезнет — люди будут умирать от других причин, а с точки зрения этики его вещество (и вообще любую научную технологию замедления старения и омоложения) следует оценивать подобно пенициллину — положительно.

Ученые, деятельность которых связана с устранимыми причинами смерти (медики и биологи), в основном отрицательно относятся к бессмертию тела. Так например на страницах Литературной газеты (1968) [3] биолог (нетипично) призывает к бессмертию, а медик останавливает биолога: Л. Комаров, кандидат биологических наук, говорит: «Человек может и должен жить не десятками, а сотнями лет! <...> Необходимые научные исследования должны быть развернуты в масштабе, соответствующем значимости проблемы.» В. Бураковский, доктор медицинских наук, отвечает: «говорить о перенесении центра тяжести исследований с медицинских аспектов на биологические, даже в теоретическом плане, еще рано». О существовании реакции против научной деятельности по созданию «эликсира жизни» свидетельствуют слова академика АН Белорусской ССР В. Купревича в Литературной газете (1968) [4]: «Проблемы старения и бессмертия ставятся в повестку дня. Вряд ли работу над ними нужно начинать со скепсиса и требований уже сегодня начертать все пути, ведущие к «эликсиру жизни». Вряд ли стоит начинать ее с атак на экспериментальную биологию». Что касается ученых, деятельность которых непосредственно связана с «бессмертием тела» (например, пытаются погрузить человека в анабиоз), то они отрицают свою причастность к бессмертию тела (полемически выводя свою деятельность за рамки совокупности представлений о бессмертии тела). Например И. Мечников стремился продлить жизнь, в частности воздействуя на микробиоту кишечника посредством употребления «болгарского йогурта» (фирма Данон, производящая йогурт, теперь считает Мечникова своим идеологическим отцом), и Мечников при этом утверждал, что бессмертие невозможно. А. Богданов с одной стороны исследовал результаты переливания крови на предмет омоложения, а с другой стороны он писал рассказ «Праздник бессмертия» (или «Безсмертный Фриде», 1912), где главный герой, который подарил миру технологию омоложения, восстановления и оживления тела, впадает через тысячу лет жизни в депрессию и убивает себя путем самосожжения до состояния пепла (чтобы не осталось частей тела из которых можно восстановить и оживить тело). Академик АН УССР Н. Амосов создавал систему действий для продления жизни (ЗОЖ) и писал роман «Записки из будущего» (1965), где высказывается мысль, что старение принципиально неустранимо (по сюжету главный герой успешно продлевает себе жизнь за счет анабиоза — спит пятьдесят лет, пока его неизлечимую болезнь не научаются лечить — и в наступившем будущем (2020-е годы) предлагает повышать общественную сознательность человека не воспитанием, а сращиванием с искусственным интеллектом, и высказывает идею, что искусственный интеллект в симбиозе с человеческим разумом должен играть ведущую роль, вроде наставника или няньки). Академик В. Скулачев создавал препарат для замедления старения, высказывался в телепередачах в пользу необходимости прекращения старения и тут же говорил, что не занимается бессмертием, что бессмертие невозможно. Сами ученые всячески отвергают свою причастность к поискам бессмертия, они утверждают, что бессмертие принципиально нереализуемо и такая задача не имеет смысла, что ученые заняты лишь частными реальными задачами, однако любопытно, что ученым пытаются приписать эту функцию, например в статье «Естественнонаучные эксперименты 1920-х гг.: наука в поисках бессмертия» [5], и такие попытки со стороны журналистов имеют успех — привлекают внимание общества, которое реагирует на такие новости с болезненным любопытством и раздражением.

Что касается возможности омоложения, то научно не доказана и не опровергнута возможность управления процессом старения человеческого организма (замедление старения, остановка старения, омоложение). С одной стороны, известно, что на планете существуют биологические виды с «пренебрежимым старением» (вероятность смерти не зависит от возраста) [6], виды, способные обнулять свои биологически часы (медузы), виды, продлевающие жизнь другим видам в симбиозе (жемчужница продлевает жизнь лосося в два — три раза), также есть эксперименты, показывающие, что в человеческих силах увеличить срок жизни лабораторному животному (мухе-дрозофиле, червю-нематоде, мыши), кроме того, ЗОЖ статистически (зожники, в том числе и православные, соблюдающие посты, живут в среднем дольше незожников) демонстрирует возможность продления жизни человека. А с другой стороны процесс старения человека не взят под управление настолько, чтобы продлить жизнь убедительно — в два, в три раза (до трехсот лет). Другими словами, ученые, говоря о старении, выражают свое личное мнение, а не научно обоснованную оценку. Например, академик В.В. Власов и чл.-корр. А.С. Графодатский в дискуссионном клубе «Здоровое долголетие» [7] утверждают, что старение является законом природы для многоклеточных организмов, а академик В.П. Скулачев, напротив, ищет средство от старости и полагает, что старение — это программа, которую можно сломать: «Никогда не поверю, что телега и лошадь стареют одинаково» [1, 2]. Однако отрицательное отношение к бессмертию тела среди ученых преобладает, и потому можно думать, что область целеполагания у ученых контролируется не научной интерпретацией мира, а культурной интерпретацией мира.

В философии тему бессмертия в настоящее время разрабатывает академик И.В. Вишев (иммортология — «практическое бессмертие» методами науки) [8]. Он ставит перед иммортологией задачу в рамках философии: «сформулировать <...> необходимость достижения реального личного бессмертия» [9]. И он отмечает, что бессмертие не является популярной темой в философии, тема встречает отпор, в том числе и некорректного свойства. Приведем цитаты из его статей [9, 10]:

1. «Но есть немало и оппонентов, отрицающих фундаментальность проблемы смерти и бессмертия человека. Они, вроде бы, тоже опираются на факты, но, правда, иного рода. Действительно, трудно посчитать проблему фундаментальной, если она практически не обсуждается в философской литературе. Так в журнале «Вопросы философии» за весь предыдущий, 2018-й год, данной теме не было посвящено ни одной аналитической статьи, да и в предыдущее время они были редкостью, причём, как правило, в негативном смысле отрицания необходимости и возможности личного бессмертия»;

2. «Ещё один разительный факт. Проблема смерти и бессмертия человека практически не поднималась на мировых философских конгрессах. На последних из них опять-таки позитивный смысл решения проблемы смерти и бессмертия человека был представлен публикациями и Круглыми столами автора этих строк и снова без какого-либо отзвука. На Стамбульском философском форуме (2003) был организован и проведён Круглый стол «Жизнь, смерть, бессмертие», на Сеульском (2008) — «Проблемы иммортологии — науки о бессмертии» (правда, с досадной помаркой, которую пришлось дезавуировать в «Вестнике РФО»). Эти заседания вызвали несомненный интерес, но опять-таки без какого-либо серьёзного резонанса»;

3. «Нельзя не отметить, что и в философии советского периода данная тема тоже не пользовалась сколько-нибудь серьёзным вниманием»;

4. «Возникающая ситуация может оказаться далеко не безобидной. Например, подаваемые заявки на грант в Российский фонд фундаментальных исследований (РФФИ) по данной тематике не поддерживаются рецензентами как раз потому, что, как утверждает один из рецензентов, «уже само название проекта «Разработка концепции достижения практического бессмертия человека и его реального воскрешения» свидетельствует о его далеком от философии характере, равно как и о его не фундаментальном характере». Этот рецензент утверждает также: «Правда, авторы утверждают, что проблема нестарения, молодости и в конечном счете бессмертия является «центральной» для философского мировоззрения. Однако это не так» <...> Приводится ряд доводов в обоснование подобных суждений, но их предвзятость представляется очевидной. Рецензент посчитал также: «Несколько странным выглядит и состав исследовательского коллектива, состоящий кроме доктора наук, еще из двух лаборанток. Каков их научный задел и квалификация, судить сложно». Между тем в заявке было подчёркнуто, что один из них является аспирантом, выходящим на защиту кандидатской диссертации и приведена ссылка одну из его публикаций. Что касается другого, то было отмечено, что он является «секретарём кафедры» и его обязанности сводились, главным образом, к технической работе, поскольку «доктор наук» является незрячим [прим. академик Вишев незрячий]. Первого фактически поддержал и второй рецензент. Он тоже утверждал: «К сожалению, проблема разработки практического бессмертия и реального воскрешения человека не относится к фундаментальным проблемам философии, религии и религиоведения». По поводу философии речь уже шла. Но утверждение того же самого относительно религии и религиоведения вообще представляется довольно странным. Кстати сказать, было б рациональнее и целесообразнее, если бы перечисленные вопросы, будто бы отсутствующие в заявке и тем самым понижающие её обоснованность, были бы даны в качестве тем реализации плана работы по гранту, поскольку согласно ему, была предусмотрена публикация учебного пособия, десятка статей и т.п., в которых эти и другие вопросы по теме были бы, естественно, рассмотрены»;

5. «вспоминается интервью Марины Токаревой в «Новой газете» с тем же Лекторским, в котором он высказался о проблеме бессмертия ещё более откровенно. Интервью называлось – «Если приходит бессмертие, жизнь теряет смысл». И это уже не утопия, и это уже не миф, а вообще какая-то сплошная бессмыслица. Трудно серьёзно вести такую дискуссию».

Историк А. Горбовский пишет эссе об исторических фактах поисков молодости или бессмертия [11], где исторические фигуры предстают в наивном виде (и порой в страшном виде: прототип Синей Бороды Жиль де Ре маршал Бретани (1405 — 1440) приносил крестьянских детей в жертву в ритуалах черной магии, Елизавета Батори венгерская графиня (1560 — 1614) принимала ванны из крови девственниц — ради омоложения) — но ведь ничего другого кроме наивности ожидать не приходится, так как речь идет о донаучных поисках. Поэтому нельзя сказать, что Горбовский стремился показать бессмертие тела с отрицательной стороны. Но надо отметить, что статей с историческими примерами поисков телесного бессмертия немного (была найдена лишь еще одна статья [12]) — немного по сравнению с другими темами, например с темой смерти — можно думать, что тема исторических фактов попыток обретения бессмертия непопулярна.

Исследования на тему телесного бессмертия в культурологии еще более редки, чем в истории (найдена одна статья): культуролог К. Фрумкин, рассмотрев аргументацию сторон относительно бессмертия и разносторонне изучив его, в итоге назвал телесное бессмертие «странной темой» [13]. Можно думать, что бессмертие тела также не интересует культурологов, как историков и философов.

В государственной риторике используется понятие «увеличение средней продолжительности жизни» — среднюю продолжительность жизни принято считать численным показателем уровня жизни (медицина, безопасность на производствах и на дороге, уровень преступности и т.д.). Писатель Н.С. Лесков [14] отмечал, что российский народ теряет «в год одного человека из 30, тогда как народы других европейских стран, стоящих несравненно ниже России по условиям необходимым для человеческого долгоденствия, теряют только одного человека из 57 и даже 1 из 61». Из этих слов следует, что средняя продолжительность жизни в России в 1862 году составляла около тридцати лет. Что касается современности, то можно сказать, что продолжительность жизни увеличилась: по данным Росстата в 2022 году продолжительность жизни в России составляла семьдесят три года. Однако, действительно можно отметить, что практически во всех современных странах отсутствуют государственные программы, подобные космической или ядерной, которые заявляли бы своей целью увеличение продолжительности жизни граждан в два или три раза. Исключением является Саудовская Аравия, где королевские власти организовали Фонд «Hevolution Foundation», перед которым поставлена задача — найти способ увеличения продолжительности жизни [15]. И прецеденты государственной поддержки исследований в направлении долголетия и бессмертия были неоднократно с древних времен, начиная с поддержки алхимиков [16] и даосов [17] со стороны правителей. В Древнем Китае поисками бессмертия и продления жизни занимались императоры, напр. Цинь Шихуанди (258 до н.э. — 210 до н.э.) или У-ди (156 до.н.э — 141 до н.э.), а в СССР можно отметить такие действия государства, как основание Института переливания крови в Москве А. Богдановым в 1926 г. [18] (обмен кровью старых и молодых людей в предположении, что выгода от обмена кровью обоюдна — старые омолаживаются, молодые излечиваются от малярии и туберкулеза), основание Всесоюзного Института Экспериментальной медицины в Москве, инициированное М.Горьким в 1932 г. [19] (всестороннее изучение человека с целью продления жизни), основание диспансера по борьбе с преждевременной старостью в Киеве А. Богомольцем (зам А.Богданова в Институте переливания крови) в 1941 г. (в брошюре А. Богомольца «Продление жизни» (1939) утверждается, что человек может жить более 120 лет). Что касается гериатрии и геронтологии, то эти отрасли деятельности, поддерживаемые государствами, заняты паллиативной помощью старикам, но не остановкой процесса старения или его обращением (омоложением). Можно заметить, что практически всем государствам свойственно исполнять функции, связанные с представлениями об устранимых причинах смерти, и не свойственно исполнять функции, связанные с представлениями о бессмертии тела.

В текстах высказывание отрицательного мнения о бессмертии тела можно проследить, начиная с «Эпоса о Гильгамеше» (XVIII—XVII века до н.э.), где главный герой, став равным богам, переча им, вступая с ними в схватки и пренебрежительно отвергая их любовь, отправился за средством, способным оживить мертвого и дать вечную телесную жизнь, нашел это стредство и утратил, будучи обворованным: «Дело человека – принимать то, что определено ему богами: наслаждаться жизнью и после – умирать» [20]. Следы спора о бессмертии присутствуют в даосских текстах, где даосы, очевидно имея оппонентов, доказывали возможность достижения бессмертия («Гэ хун. Баопу-цзы», 317—320 гг., главы 2, 3, 5. [21]). В настоящее время можно наблюдать, что высказывание отрицательного мнения не прекращается, оно присутсвует в виде текстов всех родов: художественных, публицистических и научных [22], журналистских, философских — используются все средства убеждения, которые определяют специфику рода текста (художественный образ, поэтика, логика, рассуждение, научное знание, общественное мнение, культурные нормы, исторические факты, новости и т.д.). Ниже приведем несколько примеров открытой манифестации отрицания положительности телесного бессмертия по тем или иным причинам. Например В. Брюсов писал (бессмертие не нужно или преждевременно): «Под «воскрешением» я могу понимать: или 1) восстановление телесной оболочки той личности, бытие которой протекает при условиях, не нуждающихся в этой оболочке; или 2) возвращение личности к бытию после окончания нам неизвестного срока, названного здесь пакибытием. Первое воскрешение мне представляется излишним и аналогичным желанию обратить бабочку вновь в личинку. Второе воскрешение мне представляется проблемой преждевременной, подлежащей выставлению лишь после того, как самое пакибытие станет установленным научным фактом, да и то при условии, если предел пакибытия не окажется (что мне кажется наиболее вероятным) вторым пришествием» («О смерти и воскрешении», Брюсов, 1913 [23]). Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл утверждает (в 2022 г), что бессмертие тела неприемлемо (т.к. биологическое тело — сакрализовано) [24]: «Трансгуманизм — это идеология радикального изменения человеческой природы, предполагающая достижение актуального бессмертия, перенесение человеческого сознания за пределы биологического тела, на иную материальную платформу. Звучит как фантастика, но это учение опасно и неприемлемо, потому что нацеливает общество на создание суррогата человека, способного, в конечном счете, полностью подменить собой подлинного человека».

Можно также расположить в хронологической последовательности публикации научных экспериментов, которые лишь потенциально могут способствовать продлению жизни, и позднее негативный образ предмета экспериментов в художественной литературе. Так, после публикации опытов с «животным электричеством» («оживление» — сокращение мышц умерщвленной лягушки под действием электрического тока, Гальвани, 1791) появляется роман М.Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей» (1818), после опытов по омоложению (С. Воронов, 1889), стимулировавших взрывной рост эндокринологии [25], появляется роман М.Булгакова «Собачье сердце» (1925), после приживления головы собаки на тело другой собаки (Ч.Гатри, 1908) выходит в свет роман А.Беляева «Голова профессора Доуэля» (1925).

Что касается иммортофобности в художественной литературе, то отметим, свойство автора художественных произведений: автор свободен придавать бессмертию различные коннотации — как положительные, так и отрицательные. Например братья Стругацкие в рассказе «Свечи перед пультом» (1961) изобразили оцифровку мозга умирающего ученого, как задачу трудную и достойную сильных высокоморальных людей; в повести «Дни кракена» (1963) долгоживущий спрут «насквозь чужой», опасный и жестокий, в повести «Далекая радуга» (1963) присутствует бессмертный персонаж Камилл — отчужденный и безэмоцональный, однако высокоморальный; в сценарии «Пять ложек эликсира» (1983) Стругацкие изобразили бессмертных героев как совершенно безнравственных людей. А. Ярославский то желает уничтожить, то сохранить жизнь — «мещанам», тормозящим прогресс и не желающим жить вечно: в стихотворении «Поэма анабиозу» (1922) предлагается заморозить противников прогресса, в стихотворении «Мещанам желающим умереть» (1922) высказывается угроза их уничтожения: «... Вам не покрыть мечты излом // Мещанства тусклого тулупом // Хотите?! Мы – по вашим трупам // К Бессмертию придем!!.». Пример В. Маяковского также демонстрирует разнообразие коннотаций бессмертия: «Человек» (1916 — 1917), где автор описывает, как он родился, жил, вознесся, вернулся, и снова отправился на небо — воскрешение происходит в главе «Возвращение Маяковского», а перед тем как вознестись на небо, автор прямо заявляет аптекарю, что он бессмертен: «Бессмертен я, // твой небывалый гость» — идея о свободном перемещении между миром живых и Космосом («небом») является сюжетообразующей; в стихотворении «Про это» (1923) В. Маяковский также упоминает воскрешение, но уже посредством науки (возможно здесь сказывается влияние идеи Н. Федорова — в частности известно, что Василий Чекрыгин (федоровец) иллюстрировал и оформлял книги Маяковского): «Вот он, // большелобый // тихий химик, // перед опытом наморщил лоб. // Книга — // «Вся земля», — // выискивает имя. // Век двадцатый. // Воскресить кого б? // — Маяковский вот... // Поищем ярче лица — // недостаточно поэт красив. — // Крикну я // вот с этой, // с нынешней страницы: // — Не листай страницы! // Воскреси!»; в пьесе «Клоп» (1928) главный герой был перемещен автором в будущее посредством заморозки — «бессмертие» используется как вторичный сюжетный ход, поясняющий лишь то, как герою удалось встретиться с людьми из будущего (можно предположить, что «Клоп» содержит сатиру на А. Ярославского: «Литература наша в текущий век сошла на нет. Хлюсты литературных школ заполнили русский рынок. Есть Ярославский (Александр). Так вот его назвал хлюстом сам хлюст — Володька Маяковский» (Н. Дегтярев, «Утро революционного критика», 1924)). Однако, несмотря на авторскую свободу выбора коннотации, в художественной литературе позитивный образ телесного бессмертия встречается крайне редко, а негативный образ бессмертия тела встречается очень часто. Академик П. Ребиндер отмечает (1969 г.), что фантасты не желают писать о бессмертии в позитивном ключе: «Первоочередная задаче в той области [прим. в биологии] — сделать человека бессмертным. Да. практически бессмертным. Меня возмущает, когда под видом пропаганды научных истин утверждают тезис о неизбежности смерти, вместо того чтобы как следует подумать о проблемах продления жизни <...> Вот меня и удивляет, почему фантасты обходят эти в высшей степени важные и почти совсем неразработанные проблемы» [26]. В качестве примера, иллюстрирующего большое количество художественных произведений, содержащих негативный образ бессмертия, можно привести данные информационной базы Фантлаба [27], где «бессмертие» встречается в названии книг около пятисот раз, а «бессмертие» как сюжетный ход в художественном произведении встречается около тысячи раз (на шестнадцатом месте из пятидесяти обозначенных в Базе Фантлаба сюжетных ходов). Можно привести следующие примеры произведений, содержащих негативный образ бессмертия тела. Роман О.Уальда «Портрет Дориана Грея» (1890), где мистическая способность сохранять молодость разрешает герою романа нарушать этические нормы (высказывается мысль, что разгульный образ жизни приводит к преждевременному старению, и именно нежелание стареть останавливает людей от греха — здесь кстати заметим, что медик Х.В Гуфеланд (1762 — 1836) в книге «Искусство продлить человеческую жизнь. Макробиотика» (1852), примерно в то же время также утверждал, что для продления жизни, кроме гигиены и ЗОЖа, необходимо соблюдение этических норм). Рассказ Х.Борхеса «Бессмертный» (1947), где бессмертие и неуязвимость приобретается посредством контакта с водой реки бессмертия, жизнь бессмертных неуязвимых людей безнравственна и бессмысленна, бессмертные желают стать смертными (главному герою это удается — он нашел реку, смывающую бессмертие). Роман В. Савченко (коллега Н. Амосова по работе в Институте кибернетики НАН Украины, редактор его «Записок из будущего») «Открытие себя» (1967): изобретенная машина технически дает возможность омоложения, но этой возможностью не пользуются (бессмертие не нужно героям романа). Роман В. Савченко «За перевалом» (1984): в обществе будущего технически возможность омоложения есть, но люди предпочитают убивать себя с наступлением старости, чтобы освободить место молодым (также заявляется, что в бессмертии нет смысла). Кроме того: «Сент-Леон. Повесть XVI века» (1799), У.Годвин; «Эликсир долголетия» (1830), О.Бальзак; «Не воскрешайте меня» (написан в 1917, опубликован в 1963) В. Брюсов; «Средство Макропулоса» (1922), К.Чапек; «Приключения Баклажанова» (1922), А. Платонов (пародия на А.Богданова); «Будущее» (2013), Д. Глуховский. Отметим, что производство текстов не останавливается, обеспечивая плотный поток — так, будто авторам недостаточно, что было сказано до них (во все времена говорится одно и то же: «бессмертие уродливо, не нужно, вредно, не для людей»), и авторы стремятся высказаться сами, будто им важен сам процесс личного высказывания на тему бессмертия.

Негативный образ бессмертия присутствует также и в кинофильмах с греческими богами, супергероями, вампирами, эльфами, бессмертными драконами, зомби, Кащеем Бессмертным, роботами и т.д. Негативность достигается теми же неизменными наративами — бессмертие вредно, бесполезно, отвратительно, аморально, нежелательно, не для людей. Например: «Быть Джоном Малковичем» (1999), «Двухсотлетний человек» (1999), «Время» (2011), «Восхождение Юпитер» (2015).

Еще одним проявлением иммортофобности можно указать противодействие цензуры. Например фантаст Г. Гуревич, занимавшийся продвижением позитивного образа бессмертия [28, 29], в личной переписке рассказывает о судьбе своего романа: «Детгиз роман забраковал, счел непригодной для детей, неуважительной по отношению к старикам проблему ликвидации старости. Только потом был опубликован один кусок, другой, между прочим, и «Функция Шорина», и в конце концов роман вышел целиком [прим. в 1965 г.] в другом издательстве и под другим названием: «Мы — из Солнечной системы» (стр. 54 в [30]).

Отметим псевдо-позитивный образ бессмертия — с убеждением, что «бессмертие — это хорошо, но не для нас» (а только для богов, для сказочных существ, для инопланетян, для компьютерных персонажей, для избранных, а на нас не хватит, на нас не действует технология бессмертия, или мы недостойны, нам еще рано или уже поздно) — имеющий место например в фильмах: «Горец» (1986) «Человек с Земли» (2007), «Аватар» (2009) где Эйва — бессмертна и состоит из душ всех живших на планете существ (коллективное общее тело для множества личностей и сознаний животных). В компьютерных играх концепция бессмертия тела присутствует не только в виде бессмертных персонажей, которыми управляет игрок, но уже в самой процедуре «сохранить игру / загрузить игру», что порождает соответствующий бессмертию игровой лексикон: «я восстановился», «точка возрождения» и т.д., который переносится в реальную жизнь уже с априорным отторжением бессмертия от реального мира, например, в качестве юмора с использованием сравнения реальной ситуации с компьютерной игрой, где улавливание иронии адресатом основано на единообразном представлении о том, что бессмертие возможно только вымышленное, виртуальное, а в реальности ему места нет.

Отметим особенность в общепринятом отношении к бессмертию, которую можно назвать «игра в бессмертие». В частности «омоложение» активно используется в переносном смысле (предполагая положительную коннотацию «омоложению»): увольнение стариков из коллектива называется «омоложением коллектива», превращение живой клетки из дифференцированной в стволовую (т.е. «сброс персональных настроек, обнуление до зачаточного состояния») называется «омоложением клетки» (такое «омоложение» не дает организму ничего хорошего). В.И. Вернадский использовал «вечность» жизни в переносном смысле [31] — подразумевая не отсутствие телесной смерти, а возможность существования живых организмов (одноклеточных) вне Земли. Отдельной строкой в «игре в бессмертие» можно выделить «игру в молодость»: демонстрацию моложавого вида и поведения (за счет косметики, препаратов, хирургических процедур или мысленных внушений), а также пожелание долгих лет жизни (напр. японское «банзай», китайское «ваньсуй» или русское «долгие лета») и комплиментов относительно моложавого вида; к «игре в молодость» отнесем и увлечение Здоровым Образом Жизни, который омолаживает или замедляет старение — незначительно (причем неизменно делает это уже несколько тысяч лет — и в даосских текстах, и в античных, и в текстах Древнего Востока можно найти рекомендации относительно диет, воздержаний, умеренной физкультуры, самовнушений — ничем не отличающихся от современного ЗОЖ). Сейчас можно видеть в названиях косметических кремов: «антивозрастные», «омолаживающие». В литературе, посвященной диетам, постоянно встречаются упоминания об омоложении. Здесь же заметим, что «воскресенье» — это день недели. К бессмертию в обществе относятся позитивно или вполне терпимо, но — в переносном смысле, как к игре, к юмору — не всерьез.

При этом, если речь о бессмертии идет всерьез, то реакция общества категорически отрицательна, и это свойство используют, чтобы создать негативный образ. Например писатель Л.Э. Разгон создает негативный образ правительства страны в том числе и при помощи упоминания, что правительство реально хотело жить вечно и предпринимало конкретные шаги для этого — создало Всероссийский институт эксмертиментальной медицины (ВИЭМ им. М.Горького), целью которого было бессмертие: «Насколько сейчас помню, было в идее этого института что-то лысенкоподобное. Его создатели и руководители полагали, что им очень скоро удастся найти в человеческом организме «что-то такое», на что можно воздействовать и таким образом быстро побороть болезни, и среди них самую вредную — старость. Кроме того, что такая цель была крайне соблазнительна, она еще и была совершенно в духе времени: мало было «покорить пространство и время», надо было покорить и подчинить себе все еще неизвестное и неуправляемое. Это совершенно совпадало с желанием Сталина, который не мог примириться с тем, что существует что-то, над чем он не властен. Именно этим, а не только спекулятивным стремлением скорее облагодетельствовать человечество, следует объяснить пышный расцвет Лысенко, Лепешинской, Бошьяна и других юродивых и жуликов поменьше. Организаторы ВИЭМа, конечно, не были жуликами. Но их научные идеи настолько соответствовали стремлениям и желаниям начальников, что могучая подъемная сила несла их стремительно вверх. Их теории пленили Горького, а затем и самого Сталина. Чуть ли не каждую неделю виэмовцы собирались в особняке у Горького и там перед Сталиным, Горьким и другими немногими, допущенными в эту компанию, развивали свои мысли о необыкновенных перспективах управления человеческим организмом» [32].

Относительно реакции общества на идею положительного бессмертия можно отметить, что общество старается не реагировать (занято другими делами), если же обсуждение «серьезного нешуточного бессмертия» выставляется в медийное пространство так, что нельзя его игнорировать и нет возможности административными методами замолчать обсуждение, то на идею общество реагирует шутками, раздражением, упреками и насмешками, и в этом случае имеет место высказывание отрицательных мнений относительно бессмертия: «бессмертие не нужно», «бессмертие вредно», «бессмертие хорошо, но оно не для людей (не годится, рано, недостижимо)».

Приведем примеры высказываний, отражающих отрицательную позицию к бессмертию, которые выражаются в трех основных типах: «бессмертие не нужно», «бессмертие вредно», «бессмертие хорошо, но оно не для людей (не годится, рано, недостижимо)».

«А зачем? // Мы уже привыкли. // Есть задачи важнее. // Мы живы в наших детях (генетически и культурно), в памяти потомков. // У начала есть конец — это закон вселенной. // Люди не хотят жить вечно, люди просто не хотят умирать (С. Лем). // Жизнь хороша, только если она коротка (бессмертные боги нам завидуют). // Человек смертен, зато человечество бессмертно. // Жизнь красива потому, что смерть красива. // Нас волнует смерть, именно поэтому мы наслаждаемся жизнью. // Бог отмерил именно столько. // Смерть есть причина смирения. // Смерть объединяет людей в человечество. // В телесной жизни нет смысла. // У людей нет бизнес-плана на пятьсот лет — ему незачем жить долго. // Жизнь прожигается перед теликом, на диване. // Задача уже решена (душа бессмертна, или же жизнь и смерть ничего не значат и не имеют смысла). // Продолжительность жизни не имеет значения — жизнь это миг. // Бессмертие остановит социальные лифты и карьерный рост, отменит дедлайн как стимул, усилит прокрастинацию. // Смерть дает смысл жизни. // Смысл жизни в творчестве и искусстве, в качестве жизни, в счастье, в исполнении планов. // Надо сначала переделать людей, а потом давать им бессмертие. // Бессмертие нарушит естественный ход вещей. // Бессмертие прекращает эволюцию вида. // Бессмертие влечет деградацию общества и личности, стагнацию прогресса. // Старики не способны переучиваться. // Индивидуальная смерть двигает прогресс, сообщает цену и вкус жизни, дает стимул творчеству, обостряет ощущения и переживания. // Война двигает прогресс в области медицины и науки. // Эскапизм и вранье (лицемерие) — усилятся. // Память, впечатления, нефть, само время в виде апокалиптических сценариев и конца жизни (гибель Солнца, суперметеорит, супервулкан, пандемия, смена магнитных полюсов и др.) — всё имеет предел, все закончится, бессмертные не справятся, будут страдать и т.д. // Бессмертие повлечет перенаселение или, напротив, повлечет спад рождаемости (бессмертным не нужно размножаться, перестанет быть аргументом «часики тикают»). // Юридические проблемы (пенсии и вообще — законы, учитывающие возраст). // Бессмертие, как нарушение свободы смерти (выбора). // Бессмертие приведет к утопии хилиастического типа (кумранская община, СССР, «китайский коммунизм»). // Рай превратится в ад. // Экономика сейчас — возрастная: воспитание, образование, товары, услуги, в том числе и похоронные (возраст является товаром, смерть и болезнь является товаром). // Спортивные соревнования станут не нужны (лидеры одни и те же). // Исчезнет религиозность. // Не будет никакого бессмертия, вокруг одни жулики (шарлатаны и вымогатели). // Нам не достанется бессмертия (а только элите). // Всем достанется бессмертие (и станет плохо). // Бессмертие сделают инструментом государственного угнетения. // Мы живем в капиталистическом мире (надо переделать мир). // «Люди — ленивы» или, напротив, «люди — инфернальные звери, грызущие друг друга» (надо менять природу человека), бессмертие таким не нужно, они не знают, что делать с жизнью (нет смысла конкретно в таких жизни). // Вечная работа — без отдыха. // Замучают печальные воспоминания — воспоминания накапливаются (память неограничена). // Память ограничена — мозг имеет конечный объем, куда записывать воспоминания бессмертному? // Бессмертие вызовет войну из-за расслоения общества и обострения несправедливости. // Вечное страдание — инвалидов, калек и физически недоразвитых, умственно неполноценных, глупых и неспособных к высокому материальному доходу, страдание низших слоев общества. // Вечные правители — причина страданий. // Вечные преступники и маньяки — что с ними делать? // Бессмертие — это скучно. // Страшна мысль о том, что никогда не умрешь (А.П. Чехов). // Бессмертные несчастны лично (Платон). // Ужасные последствия для общества. // Бессмертному не уйти от себя. // Сами мысли о бесмертии — уже вызывают страдания. // Исчезнет подвиг и пожертвование жизнью (добродетель и нравственное благо). // Разговоры о бессмертии оскорбляют стариков. // Нарушение естественного хода — плохо; желание задержаться в одном состоянии — плохо; всё должно закончиться. // Бессмертие вызывает безнаказанность, беспринципность, циничность (принципиальность, честь, совесть, доброта — бессмертному не нужны, ведь он не нуждается в обществе, он совершенен) — причинение страданий другим. // Субординация поколений нарушится, если все станут одного возраста — внешне не различить, кому уступать место в автобусе (старикам везде у нас почет). // Смерть станет случайностью (а не закономерностью) — очень грустной случайностью — сейчас-то мы нормально относимся к смерти, уже привыкли, а будет что? // Не нужно будет беречь время близких (будут все друг друга утомлять, не дадут наедине с собой остаться). // Зато душа молода. // Смерть неизбежна. // Важно качество жизни, а не количество. // Институт семьи? // Уклад жизни строится на возрасте. // Цинизм и падение цены жизни. // Никто никому станет ничего не должен (моральный долг) — исчезнут старики и дети, которым что-то должен. // Если старики останутся, то моральный долг перед ними все равно исчезнет — это плохо. // Появится неприязнь к пожилым людям. // Вечная старость (страдание, внешний вид старика отвратителен, старость унизительна)? // Вечная юность (ветер в голове, отсутствие самодисциплины и целеполагания)? // При недонаселении цена жизни вырастет чрезмерно, люди не захотят рисковать и это приведет к стагнации прогресса: опыты на людях станут невозможны (медицина) — наука придет в упадок. // Риск необходим — а повышенная цена жизни его исключит. // Принципиальная непрогнозируемость бессмертного общества (сложно вообразить как будут жить бессмертные): нельзя давать бессмертие всем, только некоторым, малое количество бессмертных не сможет изменить культуру. // Бессмертный перестанет быть человеком (Человек — значит смертный). // Люди ленивы и не станут заниматься бессмертием. // Нет ничего вечного во вселенной, даже черные дыры не вечны. // Нельзя добровольно заменять органы тела (конечности, кишечник, мозг) протезами» и т.д.

На основании вышеприведенных примеров можно утверждать, что имеет место культурная норма: «отторжение бессмертия тела» — иммортофобность присуща всем культурам.

При этом надо заметить, что человечество очень внимательно относится к продлению жизни, если известны способы устранения причины смерти. Имеются в виду представления об убийствах и самоубийствах, о риске, о вредных привычках, представления о правилах поведения и обеспечении безопасности, о взаимопомощи, о здоровье и лечении, о ЗОЖ, о восстановлении утраченных частей тела и органов (протезирование, регенерация).

Поэтому можно полагать, что граница культурной иммортофобности совпадает с представлениями о реальных возможностях устранения причин смерти (устранимые и неустранимые причины смерти) — все представления выходящие за ЗОЖ в сторону оживления и неуязвимости, связанные с фантазиями об устранении неустранимых причин смерти — отторгаются и имеют негативную коннотацию в рамках культуры (например, статьи, которые всего лишь описывают явление иммортофобности, а не обосновывают бессмертие тела, не проходят в журналах этап рецензирования под противоречивыми и надуманными предлогами — это тоже результат культурной иммортофобности).

Объяснить иммортофобность как рациональный феномен можно из предположения, что человек действует исключительно в пространстве собственных эмоций, впечатлений и страстей, где логика, истина или здравый смысл играют роль инструментов, причем необязательных — человек конструирует фильтр под названием «картина мира», который защищает его чувства от феноменов внешнего мира — фактически картина мира нужна, чтобы искажать реальность, чтобы не видеть неприятное и дорисовывать несуществующее в реальном мире, но приятное, позволяющее не волноваться. И одним из таких феноменов, от которого требуется защита, является фактическая смерть — в смерти хотят найти и находят приятное и полезное (несмотря на желание не умирать). Человек в первую очередь существо эмоциональное — все его действия направлены на эмоции, и человек способен управлять эмоциями посредством мышления, вызывая мыслительные конструкции и рассеивая их по желанию, замещая другими мыслительными конструкциями. Если этой мыслительной деятельности приписать функцию управления эмоциями, то иммортофобность — это закономерный способ справиться с ужасом смерти, дуальный прямому способу встраивания смерти в картину мира. Встроить смерть в картину мира и одновременно выбросить оттуда бессмертие — так стоит задача. О том, что логика для управления картиной мира не обязательна, что она даже вредит управлению картиной мира, свидетельствует то, что ученые — первые из тех, кто должен руководствоваться логикой и беспристрастностью — не руководствуются ею, и это отмечает известный физик М. Планк, говоря о своих коллегах-физиках, которые никак не хотели принять его научные результаты, несмотря на то, что он был способен их доказать математически строго: «... я смог установить, по моему мнению, замечательный факт. Обычно новые научные истины побеждают не так, что их противников убеждают и они признают свою неправоту, а большею частью так, что противники эти постепенно вымирают, а подрастающее поколение усваивает истину сразу» [33]. И вот в возражениях против бессмертия можно увидеть совершенно противоположные посылки, из которых выводится всегда одно: отторжение бессмертия — а значит не приходится говорить о логике и беспристрастных рассуждениях — человек заранее знает, куда он хочет прийти в своих рассуждениях, он движется к утверждению «бессмертие вредно, не нужно, не для нас», а конкретные слова отражают особенности его субъективной картины мира. Приведем примеры противоречивых иммортофобных высказываний.

«Смысл в жизни есть (но исчезнет из-за бессмертия) и смысла в жизни нет — для всего человечества или для части (и бессмертие не нужно). // Бессмертие вызовет как перенаселение, так и недонаселение. // Люди — это «животные» яростные или не яростные, а тупые и ленивые — все равно общество не готово к бессмертию. // Если война — это хорошо (как двигатель прогресса), то бессмертие остановит все войны и, следовательно, прогресс (вечномолодые люди не станут рисковать своей жизнью, исчезнет смелость, подвиг, жертвование жизнью), а если война — это плохо (негуманно), то бессмертие вызовет всемирную войну (вследствие обострений противоречий разрывающих социум). // Цена жизни — повысится (при сценарии недонаселения в бессмертном обществе) что нежелательно, потому что прогресс остановится, так как все будут беречь свою драгоценную жизнь, не будут рисковать, или же цена жизни понизится (при перенаселении или при нечестном распределении бессмертия), что опять таки плохо, потому что все погибнут сами и истребят друг друга, прекратив ценить жизнь. // Продолжительность жизни — увеличивать нельзя (а бессмертие увеличит), но и уменьшать тоже нельзя (бессмертие уменьшит). // Бессмертие будет не для всех (только элите, а нас обманут), или же бессмертие будет для всех (катастрофически и пугающе непрогнозируемое общество). // Вообразить бессмертное общество одним сложно (и в этом кошмар), а другим — легко (и там кошмар). // Прогресс остановится (потому что старики неспособны переучиваться и усилится прокрастинация) и прогресс ускорится (обострит насущные проблемы, человек перестанет быть человеком (человек — значит смертный), человек станет железным киборгом — версия традиционалистов). // Ничего не изменится (бессмертие бесполезно) и всё изменится (бессмертие непрогнозируемо катастрофически). // Все станут вечно-старыми (больными и немощными) и все станут вечно-молодыми (без царя к голове, «гуляй гормон»). // Надо менять природу человека (теперешним людям бессмертие навредит, люди живут без смысла, люди недостойны дара вечной жизни) и не надо менять природу человека (бессмертие изменит людей в худшую сторону). // Надо переделать мир (в настоящем капиталистическом мире никакое бессмертие не поможет, т. е. дело не в природе человека, а в политическом строе — природа человека якобы вторична по отношению к строю) и нельзя переделывать мир (а бессмертие его переделает и причем в худшую сторону, сейчас и так проблем полно личностных, социальных, экономических, политических, а станет еще хуже). // Требуются культурные ограничения и «уклад» (бессмертие их разрушит — по крайней мере возрастную часть культуры) и не требуются культурные ограничения (бессмертие ужесточит общественный договор — потому что цена жизни увеличится, спрос за нарушение станет суровее, нарушается свобода выбора смерти). // Наступит рай (тихая старческая деградация, прокрастинация, дегресс от изобилия) и наступит ад (социальные потрясения и кровавые бури, жесткое ограничение свобод, появление нерешаемых задач, типа изменения тела и психики человека, того, что невозможно терпеть вечно, которые сейчас разрешаются смертью). // Смерть нас волнует (именно поэтому мы наслаждаемся жизнью) и смерть нас не волнует (бессмертие не нужно). // Человек сам себя перманентно мучает (и бессмертному не уйти от себя) и человек сам себя не мучает (только дедлайн в виде смерти его бодрит). // Память ограничена (это проблема бессмертных) и память не ограничена (печальные воспоминания накапливаются и мучают сильнее). // Бессмертие — это скучно (это проблема) и бессмертие — это совсем не скучно (появится масса проблем)».

Иначе говоря, логика отставляется в сторону и применяется иной способ примирения со смертью — наратив и сакрализация. Конечно, воздействие на картину мира — это труд, который нужно сделать каждому самостоятельно: поэтому не прекратится поток текстов, в которых воспевается смерть и посрамляется бессмертие — авторы текстов методом написания и опубликования материализуют свою картину мира — так они решают проблему смерти. Все решают эту проблему, потому что, никто не хочет умирать, но приходится. Все решают ее в своем личном пространстве страстей. Имморт-дискурс (за или против бессмертия) проходит не между людьми, он проходит внутри каждого человека — с неизменным отторжением бессмертия. Там же, внутри человека проходит и Танато-дискурс (за или против смерти), оканчивающийся каким-либо успокаивающим договором с самим собой насчет смерти.

Что касается отношения к смерти в обществе, то отметим одну особенность — информация о том, что кто-то умер, вызывает эмоцию, но сила эмоции зависит не от количества умерших, а от обстоятельств смерти и близости к умершему («свой/чужой»). Так например по статистическим данным можно примерно оценить, что в мире от всех причин умирает порядка 100 тыс. человек в день — в ДТП около 1%, от суицида 1%, на военные действия, преступления, несчастные случаи, неизлечимые заболевания приходится несколько процентов смертей, и около 80% смертей вызвано старостью (или не «старостью», а «возрастозависимыми заболеваниями» — если «не называть старость причиной смерти», как того требует Всемирная Организация Здравоохранения и Агентство по пищевым и лекарственным средствам США (FDA)). И в связи с этими цифрами отметим ту безмятежность, с которой человек воспринимает смерть от старости (80%), по сравнению с тем острым переживанием на грани паники, вызванным новостями о смертях от Ковида (1%) — картина мира построена культурой так, чтобы человек не волновался, думая о смерти от старости (о самом массовом «убийце», который придет к человеку с наибольшей вероятностью (согласно статистике), и если никто другой не придет, то этот придет точно). Каждому человеку необходимо встроить смерть в свою картину мира, однако, не настолько глобально, чтобы всю культуру сводить к проблеме встраивания смерти в картину мира — как, например, сводят авторы «Теории Управления Страхом Смерти» [34], утверждая при этом, что правомерно рассмотрение «всей культуры» исключительно как набора инструментов по управлению страхом смерти — кроме проблемы смерти очевидно существуют и другие проблемы, решаемые культурой.

При этом, что касается смерти от старости или смерти на поле боя, то психическое воздействие культуры на человека в виде погашения волнения эффективно с очевидностью, т.к. человек с помощью культуры осознанно способен убедить себя даже в том, что смерть от старости или сознательное самоубийство путем самопожертвования — не только приемлемы, но даже желанны. Культурные Внушения обладают той силой, что смешивают в причудливый коктейль несмешиваемые взаимоисключающие «компоненты» — жизнь и смерть. Способы встраивания смерти в картину мира представлены в художественной и научной литературе, в искусстве, в философии [35], эзотерике и религии — смерть как факт культуры [36, 37], философия смерти [38], поэзия [39, 40], теософия и антропософия [41], разговоры о смерти: «Кафе смерти» [42], книги о том как легче смириться со смертью, написанные сиделками или врачами при умирающих и безнадежно больных («Год жизни» (2016) Стивен Левин, «Мужество быть» (1952) Пауль Тиллих, «Все мы творения на день» (2019) Ирвин Ялом, «Танатотерапия» (2007) Владимир Баскаков, «От смерти к жизни: как преодолеть страх смерти» (2015) составитель Анна Данилова, «У последней черты. Смертельно опасная болезнь как путешествие души» (2017) Жан Шинода Болен, «Свет вдали. Новые исследования жизни после жизни» (1988) Рэймонд Моуди), журналы о погребении и культах смерти [43], так называемые «темные жанры» в литературе: пост-апокалипсис и зомби-апокалипсис, хоррор, боевик, абсурд (обесценивающие и обессмысливающие жизнь) и т.д.

Наиболее эффективные приемы иммортофобности транслируются в поколения, и таким образом самые эффективные встраивают в культуру — точно также как встраиваются различные «отношения к смерти» (мысленные конструкции, конкретные способы включения смерти в субъективную картину мира): представления о душе или о множестве душ либо астральных тел, представления о возможности отделения сознания от человеческого тела, экзистенциальная ценность личности, эстетизация смерти, этическое оправдание смерти, желанность смерти, философия смерти, безразличие к смерти, отношение к своей смерти и к смерти «своих», о допустимости причинения смерти «чужому» (врагу).

Люди переоценивают роль мышления, логики и здравого смысла в своей жизни и недооценивают роль эмоций, чувств и страстей. Мышление находится в их руках, оно составляет их сознание, и им кажется, что они хозяева страстей. Они противопоставляют мышление страстям. Они не замечают, что не только мышление влияет на страсти, но и страсти влияют на мышление, страсти руководят человеческой жизнью и определяют культуру ничуть не меньше, чем это делает мышление. Можно сказать, исключительно глядя на иммортофобность, что страсти и мышление — две стороны одной медали. Вывод этот не нов, но получен новым способом — глядя на иммортофобность.

Если в модель культуры В. Степина [44] — «культура как геном» — добавить страстную природу человека, то получится модель, где геном этот формируется и обкатывается веками, достигая совершенной формы — в пространстве человеческих страстей, и укрощая человеческие страсти, и сам подстраиваясь под них.

С другой стороны, существуют идеи, в которых телесное бессмертие рассматривается всерьез как необходимое благо, которое можно достичь, например: алхимия, даосизм, учение Н.Федорова «философия Общего Дела» (верующие должны призвать ученых создать технологию воскрешения и применить ее в отношении всех умерших людей) [45], литературное объединение в СССР (1920-е) «Биокосмисты» (анархизм как свобода от смерти и сил природы посредством науки и разума) [46], трансгуманизм (все проблемы человечества может решить только наука), философское учение академика Вишева «Иммортология» («практическое бессмертие» методами науки) [8], современное литературное объединение «Клуб имморт-фантатстики» (попытка совместить средствами художественной литературы ценность бессмертия тела с ценностями как общества так и личности) [47]. Отдельно отметим термин «русский космизм» — с одной стороны, русскому космизму некоторые исследователи приписывают, как необходимый атрибут, ценность телесного бессмертия, с другой стороны А.П. Огурцов, на правах непосредственного свидетеля создания термина, описывает историю создания термина «русский космизм» (перед советским философом Н.К.Гаврюшиным стояла задача снабдить Циолковского единомышленниками — и в сентябре 1970 г. на улицах Калуги Н.К.Гаврюшин в компании А.П.Огурцова решил назвать «русскими космистами» группу мыслителей, высказывавших взгляды, созвучные со взглядами Циолковского) и делает попытку призвать к единому использованию термина (ситуация действительно выглядит неуправляемо — сейчас всё что угодно называют русским космизмом, термин оказался удачным), дает четкое определение [48] — в определении не упоминается «телесное бессмертие». Что касается утилитарной задачи поиска материалов о бессмертии тела, то из личного опыта можно отметить, что термин «русский космизм» для этого вполне пригоден.

Отметим границу, которая проходит посреди лагеря «любителей бессмертия»: если Жиль де Ре готов был ради продления собственной жизни убивать детей — поправ культурные нормы настолько, что был приговорен к смерти обоими судами: и светским, и церковным; если Елизавета Батори купалась в крови девушек, чтобы сохранить молодость, за что была замурована в своей комнате (есть версии, что Жиля де Ре и Елизавету Батори оболгали из политических мотивов), то другие «искатели бессмертия» категорически отказывались от методов, которые могут принести вред окружающим, которые так или иначе эксплуатируют людей. Эти упреки «нравственных любителей бессмертия» в адрес «безнарвственных» можно встретить всюду, начиная с даосов [17], где одни даосы полагали, что жизненную силу следует высасывать из полового партнера, подобно вампиру, а другие даосы критиковали такой метод, как безнравственный и потому недопустимый. Те же упреки в безнавственности можно найти и у алхимиков. В современном мире иммортализм пытается дистанцироваться от трансгуманизма на тех же основаниях — различие в ценностях по отношению к обществу и культуре — трансгуманизм выходит за человеческие рамки [49], а И.В. Вишев, создатель иммортологии, пишет: «... с одной стороны, трансгуманизм представляет собой закономерный этап развития иммортализма – попытки реализовать идею человеческого бессмертия. В этом его главная ценность и привлекательность. В своё время и я примкнул к данному направлению, даже входил в его координационный совет. Однако, со временем, когда возникла и получила развитие иммортология, моё отношение к трансгуманизму становилось всё более критическим. Дело в том, что в нём самом, как мне представляется, менялись акценты. Если поначалу упор делался именно на идее достижения бессмертия человека, то впоследствии на передний план стали выходить иные идеи и устремления. <...> на передний план в связи с этим стали выходить такие понятия, как трансчеловек, а главное – постчеловек и даже нечеловек. Иначе говоря, идея бессмертия всё больше связывалась не с человеком, а с каким-то биокиборгом и вообще монстром, утратившим всякую связь со своей биологической природой. Последнее стало рассматриваться как принципиальное достижение эволюции, устраняющей узкие рамки прежней биологической природы для беспредельного развития. С точки зрения иммортологии, это уже был прямой отказ, если не сказать – измена идее иммортализма, которая и вызвала главное нарекание умеренных оппонентов, не говоря уже об их более радикальных представителях. Как считают последователи иммортологии, иммортологи, неправомерно столь расширительно толковать эволюцию, характерной чертой которой является стихийность, неразумность, нерациональность, тогда как теперь, на нынешнем уровне развития научного познания, она становится всё более управляемой и направляемой, отдельные ошибки и неудачи на этом пути не меняют сути дела. Главная цель остаётся прежней – достижение реального личного бессмертия, именно человека. И для этого нет необходимости отказываться от его биологической природы, преобразовываться и совершенствоваться должна именно она, на решение, прежде всего, данных задач должны быть нацелены достижения экспоненциального развития естественных и гуманитарных наук, техники и технологий, совершенствование социального общежития людей» [10]. Современная критика трансгуманизма со стороны традиционалистов включает в себя и такие высказывания: «Одним из наиболее масштабных практических направлений трансгуманизма в настоящее время является движение ЛГБТ»; «Трансгуманизм бросает вызов не только отдельной человеческой личности, но и народу как носителю культуры и хранителю традиции» [50]. И среди людей, называющих себя трансгуманистами, действительно встречаются такие, которые занимаются в поле общественного внимания показным попиранием или игнорированием культурных норм в пользу личной свободы: неолиберализм, эстетизация однополой любви, пропаганда таких общественных движений, как «чайлд-фри» (не рожать), «неофеминизм» (мужчины — низшая форма жизни), «веганство» (в смысле усиления прав животных за счет ослабления прав людей, напр. одно из высказываний веганов: «люди должны освободить половину планеты — для животных»), социал-дарвинизм, ницщеанство, неудовлетворенность социумом и всем человеческим (телом, мыслями, чувствами, стремлениями, инстинктами, обычаями, нравами, верованиями), призывы к узакониванию эвтаназии, к массовому применению искусственной матки для вынашивания человеческого плода, к изъятию детей из семей и воспитанию их в интернатах, к «животному, природному, естественному» поведению (свобода как допустимость насилия, разнузданности и извращений), тут же доказывание отсутсвия свободы воли — все то, что идет вразрез с культурными нормами, какими бы они ни были — такие люди, называющие себя трансгуманистами, зарекомендовали себя как «бесы Достоевского», задача которых, противопоставить себя обществу и порядку, бросить вызов любым способом — и один из многих способов бросить вызов — обвинить общество в том, что оно отталкивает «замечательную идею о жизни» — «хорошее бессмертие тела». В качестве примера можно привести деятельность современной организации «Криорус» (платная услуга состоит в хранении в жидком азоте трупов (людей и домашних животных) или, что дешевле, человеческих голов (отделяемых от мертвого тела сотрудниками организации) — и целые тела и отделенные головы именуются «криопациентами» — услугу заказывают те, кто надеется, что в будущем появится технология оживления и тела восстановят и оживят, в том числе и тела домашних животных) [51] — организаторы фирмы Д. Медведев и В. Удалова (Валерия Прайд) называют себя трансгуманистами. Другим примером можно указать проведение литературного конкурса «Притяжение нечеловеческого» [52], организованного людьми, называющими себя трансгуманистами. Третьим примером можно указать современную медийную деятельность М. Батина (трансгуманиста по собственному определению) — в соцсетях он призывает разрушить современную культуру, которая, по его мнению, содержит притяжение к смерти и отторжение бессмертия, что мешает науке развиваться в направлении создания технологии бессмертия. Четвертым примером можно указать английского и американского философа Макса Мора (Макс Т. О`Коннор), трансгуманиста, основателя Института Экстропии, который ввел одно из определений трансгуманизма и написал статью «Во славу дьявола» [53], где противопоставляет трансгуманистические ценности, которых придерживается сам, ценностям традиционного христианства, а Люцифера называет «силой во благо». Следует заметить, что обвинения в нарушении культурных норм едва ли можно отнести ко всем людям, называющим себя трансгуманистами, так как трансгуманизм в собственном понимании есть идеология, основанная на утверждении, что только наука способна решить все проблемы человека, и одной из проблем является смерть тела. И еще можно заметить относительно термина «трансгуманизм» что, во-первых, образ трансгуманизма в виде «бесов Достоевского» имеет статистическую значимость (за счет обширной негативной критики), во-вторых, среди ценностных ориентиров всех разновидностей трансгуманизма однозначно присутствует бессмертие тела, в-третьих, с точки зрения обозначения новизны идеи «возлагания всех надежд на науку» термин «трансгуманизм» опоздал (трансгуманизм появился значительно позже, чем идея возложения всех надежд на науку, которую трансгуманизм декларирует, как свою центральную идею).

Можно привести следующие примеры произведений, содержащих позитивный образ бессмертия тела. К. Циолковский «На Луне» (1887), где герои обходятся без воздуха на поверхности Луны (неустранимая в реальности причина смерти оказывается устраненной в рассказе), В. Соловьев «Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории» (1899), где производится смещение акцента в символах православной религии с распятия на воскрешение (причем воскрешение трактуется как пример для подражания людьми), Б. Шоу «Назад к Мафусаилу» (1920), где моделируется культура бессмертных, А. Ярославский «Аргонавты Вселенной» (1926), где земляне сталкиваются в космическом путешествии со значительно более развитой технически цивилизацией бессмертных, добрых и высокоморальных существ, Р. Хайнлайн «Дети Мафусаила» (1941), где люди научились увеличивать время жизни за счет евгеники, М.Твен «Путешествие капитана Стормфилда в рай» (1953), где описывается небесный рай — так, будто там живут обычные люди с бессмертным телом (смоделировано общество бессмертных), Г. Гуревич «Мы — из солнечной системы» (1965), где герои коммунистического общества, проявляя свою силу над природой, побеждают смерть, Г. Альтов «Клиника Сапсан» (1966), где ведется рассуждение какой именно должна быть технология омоложения и к кому она должна быть применена (к гениальным ученым в первую очередь, к дуракам она неприменима), Кир Булычев «Марсианское зелье» (1971), где омоложение достается тем, кто действительно хочет быть молодым, Анри Торосов «Следующий день» (1979), где описывается человечество будущего, распространившееся на всю вселенную и объединившее все, в том числе и инопланетные разумы, которому необходимо воскрешать умерших (главного героя воскресили по его эмоциональному следу, который он оставил во вселенной — перед смертью он безмолвно крикнул: «я умираю!»), С. Лукьяненко «Не спешу» (2004), где герой, заключив сделку с дьяволом первым желанием загадал нестарение, а остальные желания не стал загадывать, и потому жил вечно, расстраивая дьявола.

Отметим специфический образ бессмертия — описанный с такой «позитивной» точки зрения, что бессмертия не хочется: с искажениями этики, эстетики, логики, здравого смысла. Например, рассказ Г. Игана «Ковры Вана» (1995), где главные герои мыслят совершенно непонятными человеку категориями и ведут себя безнравственно, однако преподносится это как само собой разумеющееся, роман В. Пелевина «Трансгуманизм Inc.» (2021), где бессмертные глумятся над культурными нормами, роман М. Попова «Плерома» (2006), где воскрешение и искупление грехов на земле поставлены рядом с описаниями полового органа и сексуальными переживаниями молодого человека. В сетературе таких произведений много, и тут приведем в пример недописанный роман Валерии Прайд «Cauda Draconis» (2009) [54], где вместе с поддержкой в адрес бессмертия выражается поддержка однополой любви и эвтаназии.

Что касается вопроса, возможно ли изменить культуру так, чтобы появился общественный запрос на «эликсир молодости», чтобы общество простимулировало деятельность государства в этом направлении, то ответ на этот вопрос отрицательный — невозможно: проблема «эликсира молодости» не стоит остро — люди действительно обходятся без него — эффективно приучают себя к смерти, проблема смерти действительно решена посредством «картины мира» — иммортофобность необходима человеку пока есть смерть, и в силу существования иммортофобности никто не будет создавать «омоложение» всерьез — а те отдельные ученые, которые сейчас пытаются изобрести омоложение, не обладают необходимыми средствами и говорят, что задача слишком сложна, и финансирования она потребует больше, чем космические и ядерные программы всех стран в совокупности, а результат может быть не достигнут. Иммотофобность — это пример того, что культура реально способна влиять — как на государственную деятельность, так и на направление научных исследований — пример хорош для возражения на то, что культура якобы лишь тень реальности (например это убеждение выражает Ф. Энгельс: «все существовавшие до сих пор системы морали являлись продуктом, в последнем счете, соответствующего экономического положения общества» [55]).

Однако, если, несмотря на безусловную устойчивость иммортофобности в культуре, кто-то по каким-то причинам решил «восстать на богиню Иммортофобность» (например, «иммортофобность замедляет создание учеными «эликсира молодости» — и это возмутительно»), то «борьба с богиней» должна происходить в медийном поле: идеологии («медийная суть») и акции (т.е. «медийная речь»). Борьба за умы — это область риторики — науки о целесообразной «речи». Отметим, что ритор Ю.П. Рождественский ([56], гл.3, § 7 «Массовая коммуникация») ввел определение культурного вандализма, состоящего из трех видов: собственно вандализм — прямое физическое разрушение фактов культуры; информационный вандализм — состоящий в обеспечении невозможности пользоваться фактами культуры (ограничение доступа к факту культуры: несовершенность каталогов библиотек, закрытие музея на бессрочный ремонт, помещение в спец.хран.); образовательный вандализм — искажение системы учебного предмета (однобокость преподавания). Мы предлагаем допустить, что вандализм использует перечисленные способы в силу того, что они эффективно влияют на картину мира, а раз так, то этими же способами должны пользоваться не только вандалы, но и защитники культуры от вандализма — меняя лишь коннотацию действия: «разрушение» заменяется на «забвение», «искажение» заменяется на «переосмысление» или «переносный смысл» и т.д., и мы предлагаем далее рассматривать применение этих действий не только к фактам культуры, но и к культурным нормам, и к культурной продукции, и к художественным образам, и к абстрактным понятиям — ко всем феноменам, которые составляют картину мира. С одной стороны на картину мира влияют вандалы (покусившиеся на иммортофобность), а с другой стороны на картину мира влияют защитники культуры и обе стороны используют замалчивание и искажение «медийной речи» противника (под «медийной речью» будем понимать и акции, такие как создание фирмы «Криорус», или организация литературных конкурсов [57, 58, 59, 60], или фонда в поддержку «ученых за бессмертие», или проведение пикета «Долой смерть», и скандальные истории в телевизионной передаче «Пусть говорят» [61, 62] о детальном рассмотрении семейных отношений между трансгуманистическими владельцами фирмы «Криорус» и о воровстве друг у друга трупов с последующей погоней по Подмосковью, а также недавнее принятие в России закона о запрете ЛГБТ — всё это акты «медийной речи»).

Отметим, что возможны только две стратегии борьбы с иммортофобностью (составляющей с культурой неразрывное целое) — либо попытаться аккуратно извлечь иммортофобность, не повредив культуру, либо разрушить иммортофобность вместе с культурой, т.е. вытеснить культуру своей «культурой» (суррогатом культуры), которая заранее сконструирована уже без иммортофобности (минус суррогата культуры в том, что он не прошел проверку временем, он сконструирован без учета всех человеческих страстей, он не живой культурный геном Степина [44] — однако это обстоятельство не смущает вандалов). Стратегию борьбы с иммортофобностью при бережном отношении к культуре и обществу мы назовем термином «иммортализм», а стратегию, разрушающую существующую культуру с попыткой создать собственную субкультуру, мы назовем «баторизм» (термин составлен от имени Елизаветы Батори, в надежде, что версия, где ее оболгали, несостоятельна). Баторизмом мы будем называть именно то, в чем традиционалисты обвиняют трансгуманизм и биокосмизм: баторизм — это «пренебрежение традициями, перешагивание через любые культурные нормы, их отмена или их замена своими аналогами» плюс «перешагивание еще и через культурную норму — иммортофобность». Процесс приписывания трансгуманизму стремлений разрушить культуру мы будем называть баторизацией трансгуманизма. Введением баторизма мы хотим сконцентрировать внимание на отношении к культуре, не вступая в спор с трансгуманистами и биокосмистами о сути их стремлений и не желая участвовать в процессе баторизации трансгуманизма.

Заметим, что «стилем медийной речи» баторизм ориентирован на аудиторию носителей элитарной культуры (пассионарии Гумилева, интеллигенты Степина [44], различные реформаторы и революционеры, противники консерваторов) и просто молодых людей, а иммортализм — на аудиторию носителей массовой и традиционной культуры. И в этом смысле баторизм действует более последовательно (реформаторам, особенно молодым, все равно, за что именно ломать культуру, они и бессмертие поддержат просто в знак протеста), чем иммортализм (невозможная задача — уговорить волков есть траву, или уговорить традиционалиста отказаться от иммортофобности). В результате соответствующего выбора аудитории и «стиля речи» — баторизм имеет последователей (среди носителей элитарной культуры встречаются разные специфические люди), а иммортализм последователей не имеет. Иммортализм совершенно не заметен в медийном поле. Иммортализм и баторизм неискоренимы (пока актуальна смерть, пока люди хотят жить) — если каждый человек устраивает в своей голове имморт-дискурс (в детстве в возрасте от пяти до десяти лет о бессмертии мечтают все: «пусть всегда будет мама, пусть всегда буду я»), в котором должна победить иммортофобность, то обязательно найдется неправильная голова, в которой иммортофобность проиграет — в силу закона отклонения от нормы.

Однако иммортализм, в силу его бережного отношения к культуре в сочетании с попытками «излечить» культуру от иммортофобности, накапливает опыт наблюдения за человечеством с необычного ракурса — «снаружи общества» — который можно использовать для исследования социума, личности, культуры. За разработкой этого опыта удобно следить в художественной литературе — в имморт-фантастике.

Примеры произведений из направления имморт-фантастики:

К. Циолковский «На Луне» (1887),
В. Соловьев «Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории» (1899),
Б. Шоу «Назад к Мафусаилу» (1920),
А. Ярославский «Аргонавты Вселенной» (1926),
Р. Хайнлайн «Дети Мафусаила» (1941),
М.Твен «Путешествие капитана Стормфилда в рай» (1953),
братья Стругацкие «Свечи перед пультом» (1961),
Г. Гуревич «Мы — из солнечной системы» (1965),
Г. Альтов «Клиника Сапсан» (1966),
Кир Булычев «Марсианское зелье» (1971),
К. Крапива «Врата бессмертия» (1973),
Анри Торосов «Следующий день» (1979),
Мерси Шелли «Алгоритм» (2003),
С. Лукьяненко «Не спешу» (2004).

Так например, имморт-фантастика использует аргументацию против бессмертия, чтобы нивелировать сам аргумент: если в возражении упоминается разрушение института семьи, то в имморт-фантастическом произведении рассматриваются взаимоотношения мужчины и женщины (например в пьесе «Назад к Мафусаилу» Б.Шоу), поднимаются проблемы семейных отношений, делаются попытки разрешить эти проблемы. В аргументации возражений против бессмертия можно увидеть острые проблемы личности и общества, которые решаются культурным искажением реальности путем построения картины мира, эти искажения пытается критиковать имморт-фантастика. Речь идет о таких проблемах, как например: любовь и семья (люди убеждают себя жить в семье), смерть (не хочется, но придется), родители и старость (люди убеждают себя, что старость красива), «свой-чужой» (человек негуманен, но хочет таким казаться), отторжение «не таких» (дома престарелых, детдома, дома инвалидов и тюрьмы — мы не хотим знать, что там происходит, но мы не хотим видеть рядом «не таких»), управление психическим, чувственным, эмоциональным состоянием мысленным представлением абстрактных образов (импульсивность, неадекватность, жестокость, неудовлетворенность собой и окружением: переделка людей и себя, смысл жизни, мотивация, прокрастинация), дети (на словах «все для потомков» и тут же на деле «ничего потомкам» — ресурсы и экологию для будущих поколений не бережем), уровень допустимых страданий, «свобода» (освободить себя от «культурных хомутов» и общественного договора), стрессы (пусть проблем не будет), человеческое тело (культурный запрет на изменения, красота тела). Из возражений можно составить «задачи бессмертных» (бессмертному обществу придется решать следующие задачи, чтобы не погибнуть) — чтобы сконструировать мир и культуру бессмертных в литературном произведении: придется научиться управляемо изменять свое тело (замена процесса эволюции), придется научиться управлять чувственным опытом и памятью, придется научиться осознанно генерировать смыслы жизни и мотивацию жить и действовать, придется ограничить себя в материальных ресурсах и навести порядок на планете, увеличить горизонт планирования и приложить силы к освоению глубокого космоса, человечеству придется переделать себя социально. Здесь можно отметить, что указанные задачи неплохо было бы решить и смертным, обычным людям — внедрение образа бессмертия в существующую культурную интерпретацию мира обостряет хронические текущие проблемы, которые не нужно решать смертному человеку, так как смерть его освобождает от этих проблем — однако, несмотря на хронический характер, проблемы волнуют и потому убедительны в качестве аргументов против бессмертия.

В имморт-фантастических произведениях обращается внимание на конструирование смыслов жизни, на прямых противников жизни, на способы смирения со смертью, на философию смерти, на риторические приемы воздействия на солдат, на культурных вандалов в области встраивания смерти в картину мира, которые пытаются вытеснить отшлифованный ген культуры своим идеологическим суррагатом: теософы [63] и антропософы, «темные жанры» в литературе (апокалиптика, абсурд, расчлененка или т.н. боди-хоррор, постмодерн), «кафе смерти», эстетствующие «исследователи» погребальных культов.

Батористика — проявление баторизма в художественной литературе — содержит суррогаты культуры — которые тоже интересны, как материал для исследования элитарной культуры, где выражается недовольство конкретными сторонами современной культуры (в основном касающееся общественного договора) и предлагаются возможные варианты изменений.

Примеры батористики:

В. Маяковский «Человек» (1916 — 1917),
А. Ярославский «Поэма анабиозу» (1922), А. Ярославский «Мещанам желающим умереть» (1922),
Н. Амосов «Записки из будущего» (1965),
Г. Иган «Ковры Вана» (1995),
В. Пелевин «Трансгуманизм Inc.» (2021),
М. Попов «Плерома» (2006),
Ю. Никитин «Странные романы» (1999 — 2014).

Итого. В статье приведены примеры проявления отторжения привлекательного образа бессмертия тела и наделение образа отрицательными чертами (бессмертие не нужно, вредно, не для людей) — «иммортофобности». Показано, что иммортофобность с необходимостью дуальна при персональном решении проблемы смерти (встраивание смерти в картину мира и примирение со смертью происходит одновременно с приданием бессмертию отрицательных черт), и в этом качестве совокупность эффективных приемов иммортофобности составляет феномен культуры. На примере иммортофобности показано, что культура влияет на государственную деятельность и на направление научных исследований — имеет место «отрицательная обратная культурная связь»: «нужно омоложение => бессмертие тела => иммортофобность (культура) => не нужно омоложение (государство, ученые)». Маргинальные идеологии, продвигающие положительное бессмертие, не добьются успеха: чтобы создать технологию омоложения, нужно объединение сил, но проблема решена (проблема смерти решена иммортофобностью) и создавать технологию омоложения нужды нет (можно не объединяться, и продолжать направлять ресурсы на задачи, вызванные разделением). Однако риторический опыт (средства убеждения аудитории) магринальных идеологий можно использовать для психологических, социологических, культурологических исследований. С этой целью идеологии разделены на два типа — по отношению к культуре и обществу — положительный «иммортализм» и отрицательный «баторизм». Опыт иммортализма, пытающегося создать привлекательную идеологию риторическими приемами, легитимными для носителей культуры, предложено использовать для исследований в области массовой и традиционной культуры, опыт баторизма — в области элитарной культуры . Замечено, что этот опыт сконцентрирован в художественной литературе.

Ссылки

1. Телепередача «Познер. Выпуск от 25.05.2010. Гость Владимир Скулачев» // «Первый канал», электронный ресурс, дата обращения 16.10.2023, видео https://www.1tv.ru/shows/pozner/vypuski/gost-vladimir-skulachev-pozner-vypusk-ot-25-05-2010

2. Телепередача «Познер. Выпуск от 27.03.2017. Гость Владимир Скулачев» // «Первый канал», электронный ресурс, дата обращения 16.10.2023, видео https://www.1tv.ru/shows/pozner/vypuski/gost-vladimir-skulachev-pozner-vypusk-ot-27-03-2017

3. «Не года, а столетия! Мечты, мечты...» // Литературная газета. 1968, №35 (2 августа), стр. 13.

4. В. Купревич. «Долголетие: реальность мечты» // Литературная газета. 1968, №49 (4 декабря), стр. 12.

5. Слискова В.В., Естественнонаучные эксперименты 1920-х гг.: наука в поисках бессмертия // Гуманитарный акцент. --- 2020. --- № 1. --- С. 30-34.

6. В. П. Скулачев, С. Хольце, М. Ю. Высоких [и др.], Неотения, или продление молодости: от голых землекопов до «голых обезьян» (людей) // Биохимия. --- 2017. --- Т. 82, № 10. --- С. 1389--1416.

7. Первое заседание дискуссионного клуба «Здоровое долголетие» (от 17.04.2023). Спикеры академик РАН В.В. Власов и чл.-корр. РАН А.С. Графодатский. Электронный ресурс (дата обращения 16.10.2023): https://www.youtube.com/watch?v=ww5LGBoiVKE&t

8. Вишев И.В. Иммортология современный вызов смерти //Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Социально-гуманитарные науки. --- 2009. --- №. 9 (142). --- С. 112--119.

9. Вишев И.В. К вопросу о статусе проблемы смерти и бессмертия человека // Евразийское Научное Объединение. --- 2019. --- № 8-4(54). --- С. 225-228.

10. Вишев И.В., Трансгуманизм и иммортогуманизм - главные направления решения проблемы бессмертия / И. В. Вишев // Научные горизонты. --- 2021. --- № 4(44). --- С. 18-32.

11. Горбовский А.А., «Стучавшие в двери бессмертия», Альманах научной фантастики. Выпуск 9, М.: Знание, 1970 г.

12. Киенко, Т.С., По страницам социальной геронтологии: в поиске средств омоложения и продления жизни // Актуальные проблемы социальной истории и социальной работы : сборник научных статей / Под ред. П.Я. Циткилова. Том Выпуск 2. – Новочеркасск : ООО «Лик», 2018. – С. 145-150.

13. Фрумкин К.Г. Бессмертие: странная тема русской культуры //Новый мир. --- 2012. --- №. 4. --- С. 129.

14. Лесков Н.С., «Вопрос о народном здоровье и интересы врачебного сословия в России» // «Время», № 2, 1862 г.

15. «Спонсор вечной жизни. Саудовская Аравия потратит миллиарды на исследования старения» // ТАСС, 14.06.2022, электронный ресурс, дата обращения 23.11.23: https://nauka.tass.ru/nauka/14898809

16. Рогова Н. В. Антропологический смысл алхимии : дис. – Ростов-на-Дону : [Рост. гос. Ун-т], 2004.

17. Стулова Э. С. Даосская практика достижения бессмертия //Культура народов Востока. М.: Наука. – 1984. – С. 230-270.

18. Сергеева, М. С. «Физиологический коллективизм»: истоки идеи и практическая реализация в Институте переливания крови // История медицины. – 2015. – Т. 2, № 4. – С. 519-532.

19. Агурский М.С., Великий еретик (Горький как религиозный мыслитель) // Вопросы философии, № 8, 1991, с.54---74.

20. Акимов В. В. Аккадский «Эпос о Гильгамеше» и библейская Книга Екклезиаста //Комментарии. --- 2013. --- Т. 44. --- С. 51.

21. Гэ Хун. Баопу-цзы. пер. с кит. Е.А. Торчинов, СПб.: Петербургское Востоковедение, 1999. --- 384 с.

22. Гуревич, П. С. Бессмертие на том и на этом свете // Психология и психотехника. --- 2015. --- № 10(85). --- С. 983-987. --- DOI 10.7256/2070-8955.2015.10.16930.

23. Гачева А.Г., Семенова С.Г. «Н.Ф. Федоров: pro et contra. Книга 2»,С-Пб.: Издательство русской Христианской гуманитарной академии, 2008, С. 1216.

24. «Святейший Патриарх Кирилл: Трансгуманизм нацеливает общество на создание суррогата человека, способного подменить собой человека подлинного» // Выступления и послания. Официальный сайт Московского Патриархата. 25.10.2022. Электронный ресурс, дата обращения 14.11.2023: http://www.patriarchia.ru/db/text/5971247.html

25. Белозеров, О. П. История становления эндокринологии в Российской империи и СССР: обзор по материалам книги Н. Кременцова «Революционные эксперименты» // Вопросы истории естествознания и техники. --- 2018. --- Т. 39, № 4. --- С. 786-810. --- DOI 10.31857/S020596060001816-9

26. «К горизонтам будущего» // Литературная газета. 1969, №38 (17 сентября), стр. 4.

27. «информационная база Фантлаба» --- каталогизированный список литературных произведений с элементами библиографических данных, пополняемый энтузиастами, электронный ресурс, дата обращения 16.10.2023, https://fantlab.ru/bygenre

28. «Жить вечно. Возможно ли? Целесообразно ли?» // Литературная газета. 1974, №19 (8 мая), стр. 12.

29. Гуревич Г.И., Телохранители смерти // Знание-сила. 1965, №10. стр. 24.

30. Г. Прашкевич, «Красный сфинкс. Малый бедекер по НФ или Книга о многих превосходных вещах. Кн. 3», М.: Т8 RUGRAM, 2020., с. 312.

31. Вернадский В.И. Начало и вечность жизни. Петербург: «Время», 1922. С. 58.

32. Плен в своем отечестве: монография / Л.Э. Разгон. --- Москва : Кн. сад, 1994. - 428 с. : портр. --- ISBN 5-85676-025-5

33. «Научная автобиография», с.13. // Планк М. Единство физической картины мира. --- М.: Наука, 1966. --- 286 с.

34. Чистопольская К. А., Ениколопов С. Н. Теория управления страхом смерти: основы, критика и развитие //Вопросы психологии. --- 2014. --- Т. 2. --- С. 125 -- 142.

35. Гагарин А. С. Экзистенциал смерти в античной философии (от досократиков до Аристотеля) // Вестник Омского государственного педагогического университета. Гуманитарные исследования. --- 2017. --- №. 1 (14). --- С. 12--18.

36. Андреева А. В., Феньвеш Т. А. Смерть как социальный феномен //Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. --- 2013. --- №. 1--2. --- С. 33--36.

37. Даренский В. Ю. Смерть как ценность культуры //Международный журнал исследований культуры. --- 2016. --- №. 2 (23). --- С. 62--73.

38. Минеев В. В. Философия смерти и умирания. Учебное пособие для студентов педагогических вузов. – Directmedia, 2014.

39. Пинаев, С. М. Тема смерти-бессмертия в стихотворениях Максимилиана Волошина 1900-х гг / С. М. Пинаев // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Литературоведение. Журналистика. --- 2016. --- № 1. --- С. 17-24.

40. Немчинова, Е. А. Тема смерти и бессмертия в книге стихов Марины Цветаевой «Лебединый стан» / Е. А. Немчинова // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Литературоведение. Журналистика. --- 2010. --- № 1. --- С. 49-55.

41. Бонецкая Н. К. Русская софиология и антропософия //Вопросы философии. --- 1995. --- Т. 7. --- С. 15-26.

42. Сайт «Кафе смерти», электронный ресурс, дата обращения 16.10.2023, http://www.deathcafe.ru/

43. Подборка номеров журнала «Археология русской смерти», электронный ресурс, дата обращения 16.10.2023, https://vk.com/wall-120255833_1955

44. Запесоцкий А.С. Деятельностно-семиотическая теория культуры Вячеслава Степина // Философия культуры. 2013. № 1(61). С. 9 -- 29.

45. Гачева А. Г., Казнина О. А., Семенова С. Г. «Философия общего дела» Н.Ф. Федорова в духовных исканиях русского зарубежья // Философский контекст русской литературы. --- 1920. --- С. 320--374.

46. Болтаевский, А. А. «Смерть принижает человека»: биокосмизм начала 1920-х гг. В советской России // Вояджер: мир и человек. --- 2017. --- № 9. --- С. 262--266.

47. Страница в ВК группы «Клуб имморт-фантастики», электронный ресурс, дата обращения 30.11.2023: https://vk.com/c_kif

48. Огурцов А. П. Русский космизм (Обзор литературы и навигатор по сайтам Интернета) //Филос. журн. Vox. --- 2008. --- №. 4. Электронный ресурс, дата обращения 14.11.2023: https://vox-journal.org/content/vox4-11ogurcov.pdf

49. Давыдов Д.А. Есть ли смысл в транс-/постгуманизме? //Философия хозяйства. --- 2018. --- №. 3. --- С. 173-189.

50. После человека. Доклад Русской экспертной школы, 2018. Редактор-составитель – Щипков В. А., кандидат философских наук, директор Русской экспертной школы, ст. преподаватель кафедры международной журналистики МГИМО МИД России. Электронный ресурс, дата обращения 14.11.2023: http://www.russian-expert.ru/posle-cheloveka

51. Сайт компании Криорус (электронный ресурс, дата обращения 09.09.2023): https://kriorus.ru/

52. Сайт литературного конкурса «Притяжение нечеловеческого» (электронный ресурс, дата обращения 09.09.2023:): https://fiction.spacemorgue.com/ ( https://fiction.spacemorgue.com/summary/ )

53. More М. In Praise of the Devil + Postscript. // Extropy \#4, July 1989. (More M. In praise of the Devil. --- Libertarian Alliance, 1991. [электронный ресурс, дата обращения 10.11.2023]: http://libertarian.co.uk/wp-content/uploads/2019/08/athen003.pdf )

54. Ссылка на текст недописанного романа Валерии Прайд «Cauda Draconis» (2009) (электронный ресурс, дата обращения 09.09.2023:) http://samlib.ru/w/walerija_p/caudadraconis.shtml

55. «Отдел первый. Философия. \S IX. Нравственность и право. Вечные истины» // Энгельс Ф., Анти-Дюринг. 1878.

56. Рождественский Ю.П. Принципы современной риторики. М.: Флинта: Наука, 2003.

57. Объявление о конкурсе рассказов имморт-фантастики (2.03.2021) \\ Электронный ресурс [дата обращения: 14.09.2023]: https://vk.com/wall-202871506_9 (всего с 2021 по 2022 годы проведено 12 конкурсов)

58. Объявление о конкурсе рассказов «Новый человек – эволюция продолжается» (13.06.2011), организатор «стратегическое общественное движение Россия 2045» (Россия 2045 --- трансгуманистическое движение, действовало до марта 2018 г.) Электронный ресурс [дата обращения: 14.09.2023]: https://vsekonkursy.ru/literaturnyj-konkurs-novyj-chelovek.html

59. Объявление о конкурсе рассказов «Будущее время», тема: бессмертие (20.06.2018) \\ Электронный ресурс [дата обращения: 14.09.2023]: https://bf.sistema.ru/futuretense/

60. Объявление о конкурсе рассказов «Арт-пространство Понедельник», конкурс инициирован трансгуманистами (прием рассказов до 25.12.2023, конкурс завершится в 2024 году) \\ Электронный ресурс [дата обращения: 2.12.2023]: https://sf.fancon.org/ (с 2020 по 2023 проведено 4 конкурса)

61. Максим Гольдштейн «Отмороженные: криобизнесмены устроили дележку покойников под Москвой», 10.01.2022, электронный ресурс, https://www.ridus.ru/otmorozhennye--kriobiznesmeny-ustroili-delezhku-pokojnikov-pod-moskvoj-369889.html

62. «Бывшие супруги делят бизнес и замороженные тела клиентов». Телепередача «Пусть говорят». Выпуск от 20.09.2021, Электронный ресурс [дата обращения: 2.12.2023]: https://www.1tv.ru/shows/pust-govoryat/vypuski-i-dramatichnye-momenty/byvshie-suprugi-delyat-biznes-i-zamorozhennye-tela-klientov-pust-govoryat-vypusk-ot-20-09-2021

63. Рецензия на книгу Е.П. Блавацкой: «The key to Theosophy» (1892)// Собрание сочинений Владимира Сергеевича Соловьева. Том VI, стр.227. СПб.: «Просвещение» 1911 -- 1914. 492 С.